похищении человека, а теперь ещё и за убийство своего сообщника.
– Да и статья об ограблении будет «светить» во весь накал! – усмехнувшись, покачал головой опер баскетбольного роста.
– Если бы только это! – с долей сочувствия произнёс третий, интеллигентного вида, но с руками боксёра-разрядника. – Вам, гражданка Ковыряшкина, придётся отвечать ещё и за попытку незаконного пересечения государственной границы Российской Федерации. По совокупности, вам может быть назначено наказание от десяти лет и выше. Поэтому от вашей откровенности будет зависеть длительность вашего пребывания в заключении. Первый вопрос, который нас интересует: что с гражданином Бархуновым и где в данный момент он находится?
– В каком-то заброшенном посёлке, в погребе… – нехотя произнесла Жанна-Фаина. – Как называется это место, я не знаю. Это знает только Сенька.
Потрогав шею Гребня, крепыш в кожанке с досадой сообщил:
– Он уже ничего не знает. Он уже там, в этой… как её? В нирване.
…Лев Гуров сидел за рулем своего «Пежо» и наблюдал за подъездом ничем не примечательной пятиэтажки. И хотя почти вся улица, носящая педагогическое название «Учебная», была застроена такими же кирпичными «муравейниками», его интересовал только этот дом под номером пятнадцать. Именно здесь, в этом подъезде, на первом этаже во второй квартире, проживала семья, которая его очень интересовала.
Он прибыл в Тверь, преодолев путь от Москвы менее чем за два часа. Найдя улицу и нужный дом, он остановился через дорогу напротив первого подъезда. Направляясь сюда, Гуров и сам толком не знал, чего ждёт от этой поездки. Хотелось увидеть Ирину? Да, наверное. Её сына? О! Вот этого хотелось бы больше всего. Впрочем, может быть, он и не поехал бы сюда. В самом деле! Что бередить душу былыми воспоминаниями, что травить её лицезрением того, что могло бы сбыться, но сбылось у кого-то другого? И тем не менее…
Минувшим вечером Мария (бабы есть бабы, даже если они принадлежат к интеллигентным знаменитостям!) очень деликатно напомнила ему, что, воспользовавшись предоставленным ему выходным, завтра он мог бы съездить в Тверь. Блин! Как же её разобрало-то некстати!
Наблюдая за дверью подъезда, Лев ежесекундно ждал появления Ирины. Он и хотел этого, и боялся… Но текли минуты, входили и выходили какие-то люди – молодые и пожилые, с хозяйственными сумками и без, в дорогих прикидах и в заурядной повседневке, а её всё не было. Взглянув на часы, с какой-то стати Гуров вдруг вспомнил, что именно в это время они со Стасом вчера нашли-таки заброшенный дачный посёлок и погреб, в котором был спрятан уже отчаявшийся спастись Константин Бархунов. Да, вот это был денёк так денёк!
…Вчерашней ночью им удалось задержать Фаину Ковыряшкину, она же – Жанна Одесская. В её рюкзаке лежало полтора пуда денег, в рублях, долларах и евро. Существенно меньше нёс с собой Сенька Гребень, убитый наповал из «браунинга» своей спутницей. Жанна-Фаина сама была поражена тем, что её выстрелы оказались смертельными. Доставленная в ростовский СИЗО, она с ходу начала давать показания. Видимо, памятуя о годах, проведённых в колонии, она и в самом деле решила «постелить себе соломки». Не упираясь и не умалчивая, Жанна-Фаина поведала о том, что же случилось с Бархуновым.
По её словам, ещё за неделю до того дня, когда Константин бесследно исчез, её разыскала Кречетова и предложила заработать. Анна пояснила, что человек, которого ей нужно будет заманить на территорию пикников, задолжал ей огромную сумму денег и отдавать долг не собирается. Понимая, что взыскать с должника – дело бесперспективное и даже безнадёжное, она решила его хорошенько проучить. А потому Жанне-Фаине предлагалось, хорошенько подчепурившись, под видом любительницы путешествовать автостопом, выйти на перекрёсток у Ветрова и остановить авто Бархунова.
В том, что Константин гарантированно остановится, Кречетова не сомневалась – уж кто-кто, а она своего зятька знала наизусть. В дороге, изображая из себя робкую скромняшку, Жанна должна была уступить притязаниям Кости и предложить ему свернуть на поляну пикников. Туда достаточно часто отправлялись парочки любовников.
Поскольку после отсидки дела у Одесской-Ковыряшкиной шли не очень, она охотно согласилась на это предложение несмотря на то, что по сценарию похищения Бархунова предусматривался и интим, во время которого должны были появиться «ассистенты». Ну а что? Двести тысяч при безденежье – куш хороший. Почему бы и не согласиться? Но Жанна не была бы сама собой, если бы не надумала провернуть операцию по своему собственному сценарию. Незадолго до разговора с Кречетовой она случайно встретилась с Сенькой Гребнем. Зная, что при своём безбашенном нраве тот склонен к самым опасным аферам, Жанна решила задействовать и его. Но уже на своих условиях.
Они договорились, что Гребницкий на своей «шестёрке» будет сидеть в засаде невдалеке от перекрёстка. Когда Жанну возьмёт в своё авто Бархунов, он последует за ними. После того, как «тачка» Константина свернёт с трассы в глубь зелёного массива, ему нужно, отследив возможные «хвосты», мчаться вдогонку. К этому моменту Жанна планировала «вырубить» Бархунова электрошокером.
Так всё и вышло. Получив высоковольтный разряд в тот момент, когда он уже начал раздевать придорожную красотку, Константин мгновенно «отрубился». Жанна и подъехавший Гребень тут же связали его и запихнули в багажник «шестёрки». Сенька немедленно созвонился с «братухами» из бригады автокрадов и договорился, что отдаёт им почти новый «Ниссан» по бросовой цене – всего за триста тысяч. Сторговались на двухстах. Тем временем, проверив багажник «Ниссана», Жанна нашла в нём тяжеленный кейс. Она уже знала, что такие кейсы предназначены для перевозки крупных сумм денег, и тут же объявила его своей собственностью. Чтобы не подвергать Сеньку лишним искушениям, она сказала ему, будто в кейсе документы на земельные участки. Мол, когда выдастся момент, их можно будет продать хотя бы за полцены. Кроме того, в кармане обездвиженного Константина она нашла заряженный «браунинг», который, как то пресловутое ружьё в театре, в финале этой истории всё же выстрелил. О «браунинге» Сеньке она предпочла не говорить и, похоже, была в этом права.
Прибывшим «братухам» Сенька и Жанна с рук на руки передали «Ниссан», на который тут же были навешены другие номера. Полученные за машину бабки они поделили. Правда, не пополам. Себе Сенька взял сто двадцать, а вот Жанне дал восемьдесят, мотивируя это тем, что он, как формальный продавец, в случае чего будет нести куда большую ответственность, чем она.
Там же, в лесу, они договорились, что отвезут Бархунова в один из дачных посёлков, где до поры до времени спрячут. А чуть позже, когда его хватятся, они предложат его родственникам за миллион.
